Призраки Одесской музкомедии: ночные кастинги, живые шахматы
Мы же с вами знаем: когда в театре опускается занавес, зрители, делясь впечатлениями, расходятся по домам. Артисты снимают костюмы, грим и тоже спешат домой. Наступает ночь. Театр замирает. А вот в нашей Музкомедии (лично была свидетелем) все не так. Так иногда такое происходит по ночам — не поверите!..
Завелась в театре мистика
Нет, без мистики-магии-волшбы здесь явно не обошлось. Потому как только пришла ночь (ну или поздний-поздний вечер), свет в Одесском академическом театре музыкальной комедии им. М.Водяного (ОАТМК) погас. Вот здесь-то все и началось. Театр вдруг ожил голосами: появились люди и зажглись карманные фонарики.
А, скажете вы, знаем-знаем: речь идет о фишке театра — ночной экскурсии!
Конечно, можно и так назвать. Более того, руководитель отдела рекламы и связей с общественностью театра Татьяна Орел, которая проводит это действо, так его и называет. Но для того, что недавно произошло одной сентябрьской ночью в Музкомедии, такое определение кажется слишком простым. И не спрашивайте меня, откуда в сравнительно новом театральном здании взялись призраки. Они есть — волшебные и неповторимые.
В общем, пока в театре полным ходом идут репетиции мистического трагифарса «Двенадцать стульев», мистика решила ожить в стенах театра.
В мастерской Гамбса и на корабле
А началось все с того, что какими-то неведомыми «боковыми ходами» оказавшихся в здании театра людей стали водить во тьме, и привели в столярный цех театра. То есть, это я так поначалу думала.
Ан, нет! Очутились мы в мастерской самого мастера Гамбса (да, того самого — Генриха Даниэля), увидели двенадцатый стул на самом видном месте, который (тоже магия!), каким-то чудом, прекрасно был различим в темноте.
А дальше понеслось… Мы уже в декорационном цехе театра, а на самом деле — на корабле, где плывут Ося с Кисой в качестве художников. Здесь тоже бродят призраки прошлого, заставившие всех вошедших… творить агитационные плакаты. Вот только тема изменилась: стартовал конкурс на лучший рекламный плакат для предстоящего спектакля.
Ах, как старались гости театра! Я шептала про себя возникшее в голове: «12 стульев» — в массы, деньги — в кассу». Другие, тем временем, такое вытворяли кистями и красками при свете фонариков, что, кажется, и в самом деле испугались, что их в противном случае выдворят с парохода.
Не знали, не знали еще, оказавшиеся в этом «театральном ночном», что их ждет впереди.
Пели старушки хором
Шли мы долго и неутомимо, голоса давали подсказку. Следуем, мол, в Старсобес, к старушкам, пребывающим на соцобеспечении. Старушек мы не увидели, хотя очень старались направить правильно лучи фонариков. А вот платки на спинках стульев очень даже разглядели. И встретившего нас Остапа Ибрагимовича — тоже.
Остап был неумолим, он требовательно объявил, что начинается хоровой кастинг. И очень скоро все стали «старушками», надев на головы платки. Мужчина с усами — тоже (сошел, вероятно, за Пашу Эмильевича).
Боже мой, что происходит?! Мистика, только мистика: узнаю в Остапе Ибрагимовиче заслуженного артиста Украины, солиста и дирижера ОАТМК Владимира Кондратьева! Но я же на репетициях была. Я же знаю, что Владимир в одном из составов играет отца Федора, а здесь он Остап.
Впрочем, уже понятно, что в Музкомедии возможно все. Особенно когда опускается ночь и начинают свою игру театральные призраки…
А дальше уже становится и не до призраков. Все «старушки» получают текст «Вечернего звона», и под строгие указания Остапа Бендера («предводителя хора» по ильфо-петровски) поют изо всех своих сил, стараются, как могут… Ну точно, точно как в знаменитом тексте: «Напряженно вытянув шеи и глядя на стоявшего в центре цветущего мужчину, старухи пели…».
Строгий Остап (уф, отлегло!) остался доволен. Реквизит (платки) был сдан, а впереди ожидало оказавшихся поздней ночью в стенах театра новое испытание.
Играем Кису, деремся с Осей
И на сей раз, уже в репетиционном зале, встретил нас очередной Остап. То есть, внешне не Остап, но Остап. Остапом артист Денис Фалюта станет в спектакле, а здесь, в мистическо-магическую ночь в театре, он решил провести кастинг на роль Кисы Воробьянинова. Принимали участие не только мужчины, но и представительницы нежного пола. Кстати, на полу уже лежали шляпы для милостыни. И, «приклеив» усы, просили несчастные «Кисы» подачку на разный лад, признавались, что «же не манж па сис жур»… Да так трогательно, так искренне!..
Опомниться Кисы (и не Кисы) не успели, как оказались на сцене Музкомедии, и магические силы превратили их в живые шахматы. Выдан соответствующий реквизит — и вот уже скачут «кони» по шахматному полю в Васюках, гордо носят короны королевы с офицерами, ступая по шахматной доске. Руководят всем этим… Ну, вы, вероятно, уже поняли: очередной Остап (Владислав Бэдэрэу) и одноглазый васюковский шахматист (Александр Владыченко).
Все как в романе: начались поиски ладьи, за «ладью» (шахматы же живые!) уже началась настоящая драка. И, честно говоря, даже не знаю, чем бы вся эта мистерия окончилась, если бы не открылся вдруг занавес.
Прошедшие все этапы и кастинги мистической театральной ночи гости только что не поклонились пустому затихшему залу. Кстати, именно здесь началось последнее действие этой незабываемой мистерии.
А где же клад?
Пора искать клад. Ну или сокровище. Зрительный зал большой. Кресел много. Где, где оно? Как отыскать, учитывая, что ночь скоро заканчивается?..
Нет, не зря прошли гости театральные кастинги, не зря пели, «правильно» просили милостыню и носились по шахматному полю.
Отыскали сокровище быстро. Где заветный двенадцатый стул с кладом? В двенадцатом ряду на двенадцатом кресле! И потрошить кресло не пришлось: вот он, ларец с кладом. И я думаю, вы отлично догадались, что именно отыскали в качестве клада герои этой мистическо-магической ночи.
Утверждаю: в нашей Музкомедии поселились театральные призраки. Как и положено в каждом уважающем себя театре. Вы до сих пор слышали о «Призраке оперы»? Теперь знайте: в Одессе есть Призрак Оперетты!..
Фото Марии Котовой.
